анна овсянникова
октябрь 2020
октябрь 2020
Он держал меня за руку и говорил «побежали»
2 сентября 2020 года не стало Григория Яковлевича Ратнера. Четыре года БАС пытался положить его на лопатки и всё же не сломил
«Знаете, есть люди с маленьким сердцем, которых хватает только на себя, на свою семью. Есть те, у кого большое сердце: их хватает не только на семью, но и на близких, друзей. А есть люди с огромным сердцем: они отдают всего себя не только близким людям, но и своему делу. Гриша был из таких. Чем бы он ни занимался, он отдавал себя полностью», — рассказывает супруга Григория Яковлевича Елена Цирульникова.
Григорий Ратнер – человек разносторонний. Окончил физико-математическую школу и до конца своих дней оставался неисправимым романтиком. Всегда любил музыку, но связал свою жизнь с журналистикой. Провел детство в Тбилиси, работал в Москве, а на пике карьеры оказался в Израиле, где прожил десять лет. Кажется, он никогда не останавливался, и даже болезнь его не остановила.
«Гриша вырос в интеллигентной семье, жил в Тбилиси напротив оперного театра. Мама имела абсолютный слух. Его тетушка Мира Григорьевна Ратнер, любимая ученица театрального режиссера Юрия Завадского, даже ставила выпускной спектакль для Маргариты Тереховой. Любовь к театру Гриша унаследовал от тети. Мама мечтала, чтобы он был дирижером, и у него получалось. Но потом он пошел учиться на журналистику, стал работать на телевидении».
Григорий Ратнер – человек разносторонний. Окончил физико-математическую школу и до конца своих дней оставался неисправимым романтиком. Всегда любил музыку, но связал свою жизнь с журналистикой. Провел детство в Тбилиси, работал в Москве, а на пике карьеры оказался в Израиле, где прожил десять лет. Кажется, он никогда не останавливался, и даже болезнь его не остановила.
«Гриша вырос в интеллигентной семье, жил в Тбилиси напротив оперного театра. Мама имела абсолютный слух. Его тетушка Мира Григорьевна Ратнер, любимая ученица театрального режиссера Юрия Завадского, даже ставила выпускной спектакль для Маргариты Тереховой. Любовь к театру Гриша унаследовал от тети. Мама мечтала, чтобы он был дирижером, и у него получалось. Но потом он пошел учиться на журналистику, стал работать на телевидении».
«Музыка осталась в душе: он любил и слушать, и играть на фортепьяно»
Елена и Григорий Яковлевич познакомились, уже имея за плечами опыт семейной жизни и горькое знание, что значит терять близкого человека.
«У Гриши от первого брака две дочери Елена и Вероника, прекрасные девочки, сейчас уже трое внуков. Когда он узнал, что у жены Анны Ратнер рак, он бросил здесь всё: карьеру, должность, забрал всех и перевез в Израиль. Ей было всего 46 лет. Здесь, в России ей давали совсем небольшой срок, а в Израиле она прожила еще шесть лет. Там она умерла и была похоронена. После ее смерти Гриша прожил в Израиле еще 4 года, работал».
Григорий Ратнер занимался продвижением русских каналов в Израиле. «Это было очень своевременно, - говорит Елена. - Ведь тогда в Израиль приехало много русскоговорящих, им необходимо было чувствовать себя в культурном плане так же, как на родине. Все российские каналы были очень востребованы. Благодаря этому поколение детей, которые родились в русскоязычных семьях уже в Израиле, говорит по-русски без акцента».
Вскоре после потери жены Григория Яковлевича ждала целая череда потерь: сначала теща, потом любимая тетя Мира... А спустя какое-то время он встретил Елену. Это знакомство было практически случайным.
«Мой муж тоже умер от рака. Так что мы с Гришей, как Отелло и Дездемона, - шутит Елена. – Она его полюбила за страдание, а он ее за сострадание. Почти 9 лет мы прожили вместе – вроде не так много, а, с другой стороны, так много всего было».
Григорий Ратнер занимался продвижением русских каналов в Израиле. «Это было очень своевременно, - говорит Елена. - Ведь тогда в Израиль приехало много русскоговорящих, им необходимо было чувствовать себя в культурном плане так же, как на родине. Все российские каналы были очень востребованы. Благодаря этому поколение детей, которые родились в русскоязычных семьях уже в Израиле, говорит по-русски без акцента».
Вскоре после потери жены Григория Яковлевича ждала целая череда потерь: сначала теща, потом любимая тетя Мира... А спустя какое-то время он встретил Елену. Это знакомство было практически случайным.
«Мой муж тоже умер от рака. Так что мы с Гришей, как Отелло и Дездемона, - шутит Елена. – Она его полюбила за страдание, а он ее за сострадание. Почти 9 лет мы прожили вместе – вроде не так много, а, с другой стороны, так много всего было».
Григорий Ратнер с Александром Масляковым
Четыре года назад всё началось с сильных судорог в ногах. Как это часто бывает, сначала в семье это списывали на нервную работу. В это время на «Первом канале» как раз произошла смена руководства, и Григорий Яковлевич стал работать консультантом в проекте «Первый канал. Всемирная сеть», который занимается вещанием за рубежом.
Первый канал, работе на котором Григорий Яковлевич отдал лучшие годы своей жизни, помогал семье на всем пути развития болезни. Помогли провести обследование в поликлинике МВД и в Научном Центре Неврологии – там был поставлен диагноз: БАС. Позже помогли приобрести препарат «Эдаравон», а после того, как Григорий Яковлевич оказался в реанимации, бывшие сослуживцы собрали деньги на коляску, ходунки, расходные материалы. Лично Олег Добродеев и Дмитрий Киселев помогли в то непростое время – семья и сейчас благодарна каждому, кто не остался тогда в стороне.
Первый канал, работе на котором Григорий Яковлевич отдал лучшие годы своей жизни, помогал семье на всем пути развития болезни. Помогли провести обследование в поликлинике МВД и в Научном Центре Неврологии – там был поставлен диагноз: БАС. Позже помогли приобрести препарат «Эдаравон», а после того, как Григорий Яковлевич оказался в реанимации, бывшие сослуживцы собрали деньги на коляску, ходунки, расходные материалы. Лично Олег Добродеев и Дмитрий Киселев помогли в то непростое время – семья и сейчас благодарна каждому, кто не остался тогда в стороне.
«Гриша категорически не хотел ощущать себя инвалидом, - вспоминает Елена. - Он тяжело переживал, что болезнь будет развиваться, ему трудно было видеть других пациентов и думать, что и он станет таким же. Он отказывался садиться в инвалидное кресло, не хотел лежать на функциональной кровати. Да, он видел свои изменения, но предпочитал вести себя так же, как и прежде, он хотел жить сейчас».
Спустя два года после постановки диагноза Григорий Яковлевич продемонстрировал свою стойкость и силу духа. В мае вместе с Еленой и ее сыном Александром Ал-Хамдани они отправились отдыхать в Сочи, где покорили одну из самых высоких вершин хребта Аигба (2320 метров) – Розу Пик. С нее открываются потрясающие виды на горы. Долгий путь в гору, несколько пересадок на подъемниках, перепад высоты – знающие люди говорят, что среди людей старше 70 лет находится немного желающих покорить эту вершину. А уж для человека с БАС такое восхождение – поистине почти недосягаемая высота.
Несмотря на болезнь, Григорий Яковлевич и Елена все время куда-то выбирались: часто посещали Концертный зал имени Чайковского, Консерваторию, ходили в Большой театр на балет и оперу. «Я говорила ему, что не надо запирать себя в четырех стенах. Слава Богу, сейчас многие театры приспособлены для маломобильных людей, так что, даже когда ему уже было тяжело ходить, мы без труда попадали в зал», – говорит Елена.
Близкие вспоминают: всегда Григорий Яковлевич выглядел идеально, он хотел и любил это, одевался с иголочки, всегда опрятен и идеально выбрит, с аккуратной бородкой. До последнего он ничем не давал понять, что он сильно болен. А еще, несмотря на болезнь, он всегда был внимателен к дочерям, внукам, к сыну Елены, который называл его отцом, а он его – сыночком.
После установки гастростомы летом 19-го года Григорий Яковлевич попал в реанимацию: поднялось давление. Тогда вовремя подключилась медицинская команда фонда «Живи сейчас»: пульмонолог помог местным врачам снять пациента с искусственной вентиляции легких, специалисты фонда консультировали сотрудников реанимации по специфике заболевания.
Григорий Яковлевич прожил после этого чуть больше года. Он еще мог – хоть и с трудом – ходить по квартире, а масочной вентиляцией легких пользовался всего пару часов в сутки. С семьей они продолжали выбираться на дачу и даже строили планы на новые походы в театр – нужно было лишь дождаться, когда спадет пандемия. Всё произошло внезапно: 2 сентября у Григория Яковлевича остановилось сердце. Ему было 72 года.
«Он был романтик: мог встать в пять утра в мае, на мой день рождения, нарвать охапку сирени и принести к постели. Мне не хватает его. И не хватает наших маленьких традиций. Он подходил к окну, махал рукой, когда я уходила, и я знала, что он ждет моего возвращения. Теперь этого нет. Это тяжело».
Спустя два года после постановки диагноза Григорий Яковлевич продемонстрировал свою стойкость и силу духа. В мае вместе с Еленой и ее сыном Александром Ал-Хамдани они отправились отдыхать в Сочи, где покорили одну из самых высоких вершин хребта Аигба (2320 метров) – Розу Пик. С нее открываются потрясающие виды на горы. Долгий путь в гору, несколько пересадок на подъемниках, перепад высоты – знающие люди говорят, что среди людей старше 70 лет находится немного желающих покорить эту вершину. А уж для человека с БАС такое восхождение – поистине почти недосягаемая высота.
Несмотря на болезнь, Григорий Яковлевич и Елена все время куда-то выбирались: часто посещали Концертный зал имени Чайковского, Консерваторию, ходили в Большой театр на балет и оперу. «Я говорила ему, что не надо запирать себя в четырех стенах. Слава Богу, сейчас многие театры приспособлены для маломобильных людей, так что, даже когда ему уже было тяжело ходить, мы без труда попадали в зал», – говорит Елена.
Близкие вспоминают: всегда Григорий Яковлевич выглядел идеально, он хотел и любил это, одевался с иголочки, всегда опрятен и идеально выбрит, с аккуратной бородкой. До последнего он ничем не давал понять, что он сильно болен. А еще, несмотря на болезнь, он всегда был внимателен к дочерям, внукам, к сыну Елены, который называл его отцом, а он его – сыночком.
После установки гастростомы летом 19-го года Григорий Яковлевич попал в реанимацию: поднялось давление. Тогда вовремя подключилась медицинская команда фонда «Живи сейчас»: пульмонолог помог местным врачам снять пациента с искусственной вентиляции легких, специалисты фонда консультировали сотрудников реанимации по специфике заболевания.
Григорий Яковлевич прожил после этого чуть больше года. Он еще мог – хоть и с трудом – ходить по квартире, а масочной вентиляцией легких пользовался всего пару часов в сутки. С семьей они продолжали выбираться на дачу и даже строили планы на новые походы в театр – нужно было лишь дождаться, когда спадет пандемия. Всё произошло внезапно: 2 сентября у Григория Яковлевича остановилось сердце. Ему было 72 года.
«Он был романтик: мог встать в пять утра в мае, на мой день рождения, нарвать охапку сирени и принести к постели. Мне не хватает его. И не хватает наших маленьких традиций. Он подходил к окну, махал рукой, когда я уходила, и я знала, что он ждет моего возвращения. Теперь этого нет. Это тяжело».
Текст: Анна Овсянникова
Фото: из личного архива семьи
